III КВАРТАЛ 2022Г. - 55 баллов 
Как отмечает кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики Мелитопольского государственного университета Мупегну Нзусси Кевин Грас, это решение представляет собой структурный шок для логистической системы с мультипликативным эффектом, который в конечном итоге коснется кармана каждого потребителя. Директор по закупкам транспортных услуг FM Logistic в России Эдуард Миронов уточнил, что процесс будет проходить в два этапа: с 1 марта 2026 года понижающий коэффициент будет сокращен вдвое – вместо текущего 0,51 будет применяться коэффициент 0,75, что уже вызовет первый скачок тарифа помимо плановой ежегодной индексации. Затем, с 1 февраля 2028 года, коэффициент будет отменен полностью, и тариф достигнет своего полного значения, которое к тому моменту будет дополнительно проиндексировано с учетом инфляции за 2024, 2025, 2026 и 2027 годы.
Прямым следствием станет рост операционных расходов перевозчиков на 33% после полной отмены коэффициента, что увеличит долю затрат на «Платон» в себестоимости перевозки с нынешних 4–8% до 5,5–10,5%, а для низкомаржинальных грузов и удаленных направлений – до 13–16%. Транспортные компании, по словам эксперта, ответят комплексом мер, включая прямую индексацию тарифов на перевозку, что станет первым звеном в цепочке повышения цен, оптимизацию логистических схем с возможным увеличением сроков доставки и ускоренный переход на более тяжелые тягачи для распределения нагрузки, что, однако, требует значительных капиталовложений.
Ключевой вопрос – инфляционные последствия, которые, как подчеркивает эксперт, носят отложенный и волнообразный характер. К 2028–2030 годам данная мера может вносить прямой и косвенный вклад в ежегодную инфляцию на уровне 0,3–0,5 п. п., превратив сбор в универсальный логистический налог, вшитый в стоимость большинства товаров на полке. Наиболее уязвимыми окажутся товары с высокой долей транспортных расходов: строительные материалы, базовые продукты питания, напитки, а также товары конечного потребления со сложной логистикой, такие как бытовая техника и мебель. При этом, как предупреждает М. Н. Кевин Грас, наиболее тяжелые последствия ждут отдаленные регионы Сибири и Дальнего Востока, где альтернативы автомобильным перевозкам зачастую нет, а расстояния огромны. Экономическая невыгодность дальних рейсов может привести к фактической изоляции некоторых населенных пунктов и подорожанию критически важных товаров: скоропортящихся продуктов, товаров повседневного спроса и строительных материалов, доставляемых малыми партиями.
Э. Миронов добавляет важный контекст, обращая внимание на «двойной» механизм роста тарифа: помимо отмены коэффициента, сохраняется ежегодная индексация «Платона» на величину инфляции за предыдущий год. Таким образом, к февралю 2028 года итоговый тариф будет учитывать как полную отмену «скидки», так и индексацию за четыре года. В текущей структуре затрат перевозчиков, где доля «Платона» колеблется от 3 до 11% в зависимости от направления, это станет дополнительным давлением. Э. Миронов согласен, что компенсация пойдет по пути повышения цен на перевозки и жесткой внутренней оптимизации – борьбы с порожним пробегом и простоями, консолидации грузов и поиска объездных маршрутов. При этом он оценивает итоговый вклад в инфляцию как величину, исчисляемую десятыми долями процента, учитывая, что транспортные расходы в структуре стоимости конечного продукта варьируются от 2% для дорогих товаров до 25% для дешевых.
Общий вывод экспертов сводится к тому, что поэтапная отмена коэффициента – системное повышение транзакционных издержек для всей экономики, которое станет устойчивым проинфляционным фактором в среднесрочной перспективе. Потребитель в конечном счете заплатит и за ремонт дорог, и за возросшие операционные затраты логистического сектора. Для смягчения негативных последствий, особенно для удаленных территорий, необходимы компенсирующие меры: ускоренное развитие альтернативных видов транспорта, таких как железнодорожный и речной, и создание целевых механизмов поддержки социально значимых логистических направлений. Без этого страна рискует получить не только дополнительный инфляционный драйвер, но и дальнейшее углубление разрыва в доступности и стоимости жизни между центром и периферией.
