При этом снижение нефтяных цен вопреки ожиданиям не привело к ускорению экономического роста в глобальной экономике. Ожидаемого ускорения роста в странах-потребителях, который должен был бы компенсировать его замедление в странах-производителях, пока не произошло. Возможно, это связано со структурными сдвигами в глобальной экономике. Главный из них – это переход китайской экономики от роста, основанного на экспорте и инвестициях, к росту, основанному на потребительском спросе. В прошлом году беспокойство по поводу ситуации в Китае стало источником волатильности на глобальных рынках. Сейчас ситуация несколько стабилизировалась. Стали проявляться положительные результаты бюджетных мер по стимулированию экономики, принятых во второй половине 2015 года. Меры по купированию рисков принял и Народный банк Китая. Поэтому текущие риски, связанные с китайской ситуацией, существенно снизились, но их нельзя полностью сбрасывать со счетов.
Если говорить о странах с развивающимися рынками в целом, то во многих из них наблюдается замедление экономического роста и высокая волатильность национальных валют и национальных рынков. Одна из причин уязвимости таких стран – это высокий уровень задолженности корпоративного сектора. После 2008 года изменился характер этой задолженности: компании стали меньше занимать у банков и часто напрямую занимают на глобальных рынках посредством выпуска облигаций. Рост ставок в США ведет к удорожанию задолженности и затруднениям в ее рефинансировании, что способствует дополнительной волатильности валютных курсов соответствующих стран.
Ксения Юдаева, первый заместитель председателя Банка России