Наиболее болезненные этапы пути для экспортера – перевозка до пункта пропуска и фактический вывоз

В частности, по его словам, при перевозке до пункта пропуска наблюдаются сложности с подготовкой документов для получения компенсации затрат на перевозку, у экспортера нет уверенности в компенсации уже осуществленных расходов; имеют место задержки и отсутствие обратной связи при получении разрешения на движение негабаритного транспорта. Также наблюдаются длительные сроки рассмотрения заявки на перевозку грузов; задержки в связи с частой сменой расписания отправки контейнерных поездов и их нехваткой, высокие тарифы на услуги РЖД; нестабильность цен перевозки, транспортировка занимает значительную долю в общих издержках экспорта.

Что касается фактического вывоза, то здесь присутствует нестабильность цен перевозки; кроме того, транспортировка занимает значительную долю в общих издержках экспортера.

С немалыми трудностями сталкиваются экспортеры и при подготовке груза к отправке: это отсутствие единого окна, сложности в оформлении сертификатов о происхождении товара (как для получения подтверждения производства на территории РФ, так и для поставок за рубеж) в ряде региональных ТПП, высокие временные и финансовые затраты;

отсутствие взаимного признания электронных сертификатов о происхождении товара со странами-партнерами по ССТ; недостаточный срок действия фитосанитарного сертификата (актуально в случае вывоза в страны ЕС). Кроме того, А. Кнобель отмечает здесь сложную, многоэтапную процедуру получения ветеринарного сертификата; сложности в прохождении процедур Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству (ФСВТС) (избыточные документы, длительные сроки принятия решений, отсутствие обратной связи). Получение заключения Федеральной службы по техническому и экспортному контролю (ФСТЭК) занимает до 40 дней (по мнению экспортеров – чрезмерно).

Осложняет экспорт зачастую также проблема идентификации товаров, которые подпадают под экспортный контроль; жесткие требования для компаний при получении генеральных лицензий; необходимость согласования технических условий на перевозимую продукцию с федеральным органом исполнительной власти и неурегулированный вопрос о госрегистрации транспортных средств в ГАИ для перемещения самоходом до границы с РФ.

Спикер отмечает, что на этапе заключения контракта наблюдается ограничение возможностей осуществления страхования сделок (только от 10 млн), а на этапе прохождения госконтроля – неопределенность и необоснованные задержки товара на отдельных пунктах пропуска; выборочные проверки, приводящие к срыву поставки; издержки, связанные с использованием разрушающих методов контроля (в том числе отдельных деталей и компонентов). Также нет единых тарифов для складов временного хранения.

Как отмечает А. Кнобель, согласно дополнительным наблюдением за прохождением пути экспортера, сегодня сохраняется большой процент бумажного документооборота или необходимость дублировать онлайн-формы бумажными документами. Негативной стороной перехода на электронный документооборот является отсутствие полноценного канала обратной связи. Зачастую возникает дублирование запросов о предоставлении информации со стороны различных ведомств (фактически принцип одного окна работает не всегда).

«Фактически прохождение процедур отличается от того, как это изложено в нормативных правовых актах (пример – прохождение пунктов пропуска). Реальные затраты бизнеса при прохождении процедур выше, чем это зафиксировано в нормативных правовых актах, так как зачастую требуется участие профильных организаций (пример – согласование технических условий на перевозимую продукцию железнодорожным транспортом); сохраняются кадровые проблемы», – рассказывает спикер.

При этом в числе положительных изменений при прохождении пути экспортера он называет готовность компаний к экспорту, деятельность институтов поддержки экспорта, цифровизацию и упрощение прохождения процедур (сокращение пакета документов на разных этапах и стандартизация форм и упрощение прохождения процедур, связанных с деятельностью ФНС и ФТС).

В 2020 году было зафиксировано 115 изменений политики в 26 странах, затрагивающих 750 мер регулирования торговли услугами согласно Индексу STRI ОЭСР. Это более чем вдвое превышает количество изменений в мерах политики регулирования услуг в 2019 году, добавляет А. Кнобель.

Он добавляет, что большинство мер, введенных в связи с COVID-19, носят временный характер. Но некоторые являются долгосрочными, а именно ужесточение условий проверки иностранных инвестиций, расширение участия государства в стратегических секторах, особенно в сфере транспортных услуг и долгосрочные изменения условий въезда и получения виз.

«Хотя общая тенденция заключается в усилении ограничений, правительства всего мира снизили барьеры для трансграничной цифровой торговли в 2020 года для преодоления последствий пандемии COVID-19 (упрощение процедур таможенного оформления, расширение признания методов электронной аутентификации)», – поясняет он.

Российский экспорт услуг обладает большим потенциалом для роста в перспективе до 2030 года, говорит А. Кнобель. И Россия может усиливать свое присутствие на развивающихся рынках, где в связи с ростом доходов населения будет увеличиваться спрос на услуги, требующие высокой квалификации. Но для обеспечения высоких темпов роста экспорта услуг и повышения конкурентоспособности российских поставщиков услуг на международных рынках необходимо, во-первых, определение задачи развития экспорта услуг в качестве национального приоритета политики в рамках внешнеэкономической деятельности.

Во-вторых, устранение ключевых административных барьеров для осуществления экспорта услуг (либерализация визовых требований, устранение валютных ограничений, связанных с необходимостью подтверждения надлежащего исполнения обязательств в рамках валютного законодательства, невозможностью свободного использования зарубежных счетов и пр.).

В-третьих, необходимо активизировать диалог об устранении барьеров на рынках назначения экспорта, в том числе за счет включения положений об упрощении торговли услугами. В-четвертых, важная мера – реализация эффективных мер информационно-промоутерской поддержки экспортеров услуг, в том числе за счет подготовки маркетинговых исследований с анализом перспективных внешних рынков в целях выявления приоритетных нишевых направлений и корректировки экспортных стратегий бизнес-процессов.
Также необходимо улучшить доступ экспортеров услуг к внешнеторговому финансированию, оказывать помощи российским экспортерам в адаптации услуг к новым требованиям на рынках третьих стран с точки зрения экологизации и внедрения стандартов ответственного ведения бизнеса.

К сожалению, пока на сегодня в работе экспортеров сохраняется ряд барьеров. Помимо уже названных, в том числе речь идет об отсутствии информационно-справочной системы о пропускной способности и состоянии загруженности пунктов пропуска; ограничении пропускной способности погранпереходов в связи с инфраструктурной недостаточностью; ограничении порядка ввоза продуктов, находящихся под санкциями и недостаточном уровне эффективности логистики и качества транспортных услуг в условиях высокого уровня конкуренции на мировом рынке.

Свою негативную лепту вносит и отсутствие регулирования мультимодальных перевозок; а также ограничения, направленные на предотвращение распространения COVID-19 (например, карантинные меры).

Автор: Наталья Гусаченко